Как живет керченский колледж через год после кровавой бойни

Год назад, 17 октября 2018 года студент четвертого курса Владислав Росляков устроил в Керченском политехническом колледже, где учился, настоящую бойню: сначала взорвал в буфете бомбу, а затем - пошел расстреливать студентов и преподавателей. В итоге погибли 20 человек, еще десятки - получили ранения. «КП-Крым» побывала в учебном заведении, чтобы понять, какие уроки извлекли здесь из этой жуткой трагедии.

ВСЕ ДВЕРИ ОПЛОМБИРОВАНЫ

- Вот здесь он зашел, - исполняющий обязанности директора колледжа Денис Колесник со вздохом показывает мне пластиковую дверь, ведущую во внутренний двор, через которую Росляков зашел в здание.

Денис Колесник до февраля этого года занимал должность заместителя по административно-хозяйственной части – и теперь взял на себя груз ответственности за нормальную работу колледжа после жуткого потрясения. Его предшественница, Ольга Гребенникова, уволилась по собственному желанию.

Новый руководитель учебного заведения держится по-мужски отстраненно, но чувствуется, что для него это – не просто очередной рабочий вопрос, а личная боль.

- Дверь опломбирована, - продолжает Денис Колесник. – Изнутри открывается, если нужно срочно эвакуироваться из здания, а снаружи никто не попадет. Теперь вход в корпус – один, там рамки-металлоискатели и сотрудники частной охранной фирмы. Все запасные выходы под видеонаблюдением, в общей сложности у нас теперь более 50 камер.

РУЧКИ – УБРАТЬ, РЮКЗАКИ – К ОСМОТРУ

Система безопасности в Керченском политехе теперь, наверное, самая совершенная в Крыму. Студентов пропускают только по магнитным картам. Но даже с ней приходится демонстрировать студенческий, проходить через рамку и открывать рюкзак по просьбе охраны.

- Большинство студентов воспринимает это спокойно, - делится руководитель колледжа. – Поначалу были очереди, детям не нравилось, но мы объяснили, что это для их же блага. Мы должны обеспечить не только качественное образование, но и безопасное пребывание. И мы его обеспечиваем. Зашел студент с рюкзаком, у него там ноутбук, звенит на рамке. Ему говорят: покажи. Второй раз приходит, опять звенит. Снова: покажи. Он спрашивает: «Вы что, не запомнили?». Охрана-то запомнила, но все равно – покажи. Лучше перестраховаться, чем недопроверить – а потом мало ли что.

- А у вас другие учебные заведения совета спрашивают, как это все организовать?

- Бывает, обращаются. Но и мы тоже перенимаем чужой опыт. Видите, на окнах первого этажа ручек нет? Это мы у коллег подсмотрели, чтобы никто из студентов не открыл изнутри и ничего никому не передал. Зато если надо – у дежурного есть ручка, можно быстро открыть окно при реальной необходимости.

Денис Колесник проводит для меня экскурсию по коридорам. По дороге я узнаю лестницу, по которой перепуганные студенты выбегали на улицу, снимая все на мобильный телефон. В ушах вдруг зазвенели их крики, которые навечно запечатлены в том самом видео, быстро разлетевшемся по соцсетям и СМИ. Стены здесь пока никто не перекрашивал, они остались того же мягкого персикового цвета.

На каждом углу – планы эвакуации, огнетушители, сигнализация, система оповещения. Вряд ли какая проверка сможет найти в этом учебном заведении хоть одно нарушение техники безопасности.

- Мы учения регулярно проводим. Легенда разыгрывается, срабатывает система оповещения. Ребята у нас уже наученные, не толпой ломятся в один выход, а каждый кабинет – в свой, срывают щеколды, не стесняясь, и выходят на место сбора – площадку перед колледжем, - рассказывает руководитель. - Бывают и ложные срабатывания, комар залетел – и датчик его принял за дым. Но мы не отключаем систему, лучше лишний раз отрепетировать. Все относятся к этому серьезно у нас. А кто несерьезно, замешкался – беседуем.

БУФЕТ, ГДЕ ПРОИЗОШЕЛ ВЗРЫВ, РЕШИЛИ НЕ ВОССТАНАВЛИВАТЬ...

18-летний Владислав Росляков сделал несколько бомб, но активировал только одну из них. Взрыв прогремел в буфете на первом этаже во время перерыва, когда ничего не подозревающие студенты запивали булочки чаем.

Чтобы как можно быстрее оставить трагедию позади, власти сразу же выделили 9 миллионов на восстановление главного корпуса колледжа. Здание отремонтировали, но буфета на первом этаже больше нет: теперь на его месте гардероб, а перекусить можно в новенькой столовой.

- В марте этого года мы открыли в этом корпусе новую столовую, дети питаются там, и в буфете больше нет необходимости, - объясняет Денис Колесник. – А вот гардероб нужен.

Стены первого этажа покрыты новой декоративной штукатуркой. Рабочие восстановили потолок, заменили все окна.

- И рыбок завели, - говорю, проходя мимо большого аквариума, установленного как раз напротив главного и теперь уже единственного входа.

- А рыбки были здесь, - возражает мой собеседник. – Они пережили.

...ЗАТО ОТКРЫЛИ ЧАСОВНЮ

Крохотная каморка на втором этаже теперь – часовня. Ее восстановили по просьбам сотрудников и студентов.

- Она существовала тут давно, но лет пять назад закрыли почему-то. А теперь вот, снова открыли, освятили, - говорит Денис Колесник, открывая дверь. На меня смотрят лики святых, Христос и Богородица. Горят две свечи – за упокой. - Студенты, преподаватели заходят. Кто перед экзаменом, кто просто так. Если мусульмане попросят молельную комнату – тоже сделаем.

Мы доходим до библиотеки, где Владислав Росляков, устроив взрыв и стрельбу, решил свести счеты с жизнью.

Улыбчивая сотрудница расставляет новые учебники, свет заливает помещение. Здесь пахнет бумагой, а не смертью, и даже тишина не напрягает.

- Ученики нормально относятся к этому помещению? Не избегают?

- Не заметил, - пожимает плечами директор. – За компьютерами сидят в читальном зале, ксероксом пользуются.

НИКТО НЕ УВОЛИЛСЯ

В кабинетах идут занятия. Здесь ребятам рассказывают о Тургеневе, а за соседней дверью студенты изучают биологию. Ничего не изменилось. Меньше десятка студентов забрали документы из-за трагедии 17 октября, все остальные – продолжили учебу. Преподавательский коллектив тоже остался в полном составе.

- Я понимала тогда, что нельзя показывать, как я испугалась. Надо было взять себя в руки, идти работать, ведь дети пошли в колледж за нами, вместе с нами. Это наши дети, - вспоминает 49-летняя Светлана Прутковская, преподаватель химико-технологических дисциплин. - В первые дни мы не вели занятия, а просто разговаривали с ребятами. Сейчас я уже полностью настроилась на рабочий лад. Хотя в канун 17 октября вспоминаю погибших коллег. Но бросить колледж - нет, это родное заведение, я здесь работаю более 20 лет и прикипела к нему всей душой.

- Текучки нет у нас, коллектив очень сплоченный, - с гордостью говорит директор. – Никто не уволился после случившегося. На нас смотрят дети, и если мы начнем паниковать, убегать, прятаться – что они скажут? Мы стараемся не говорить о произошедшем, не будоражить воспоминания. Есть планы на будущее, есть жизнь. У нас позитивный настрой. Конечно, боялись, что не наберем нужное количество студентов в новом году, но мы справились: заняты все 350 бюджетных мест, даже был конкурс на некоторые специальности.

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

«Выжили ее»: Мать «керченского стрелка» сменила фамилию и переехала

А отца выписали из психбольницы (подробнее)